БЕЗРАССУДСТВО ПОБЕДИТЕЛЕЙ
По окончании мировой войны 1914 года почти все были глубоко убеждены и
надеялись, что на всем свете воцарится мир. Это сокровенное чаяние всех
народов легко можно было осуществить, твердо отстаивая справедливые
убеждения и проявляя необходимый здравый смысл и благоразумие. Фраза "война
за прекращение войн" была у всех на устах, и принимались меры к тому, чтобы
претворить эту формулу в действительность. Президент Вильсон,
олицетворявший, как все полагали, авторитет Соединенных Штатов, добился
того, что идея создания Лиги Наций овладела умами. Английская делегация в
Версале воплотила его идеи в форму документа, который навсегда останется
вехой на трудном пути человечества(1). Победоносные союзники были в то время
всемогущими, поскольку речь шла об их внешних врагах. Им приходилось,
правда, сталкиваться с серьезными внутренними трудностями и многочисленными
проблемами, на которые у них не было ответа, но на громадном пространстве
Центральной Европы тевтонские державы, вызвавшие во всем мире смуту, лежали
поверженные перед ними, а Россия, уже измолоченная германским цепом,
сотрясалась гражданской войной и все больше подпадала под власть
большевистской, или коммунистической, партии.
x x x
Летом 1919 года союзные армии стояли вдоль Рейна, а их плацдармы
вдавались далеко в глубь побежденной, разоруженной и голодающей Германии. В
Париже руководители держав-победительниц вели споры и дискуссии относительно
будущего. Перед ними лежала карта Европы, которую им предстояло перекроить
по своему усмотрению. После 52 месяцев отчаянной борьбы, полной опасностей,
судьба тевтонской коалиции зависела от милости победителей, и ни один из ее
четырех участников не мог оказать ни малейшего сопротивления их воле.
Германия, главарь и предводитель преступных сил, которую считали главной
виновницей катастрофы, обрушившейся на весь мир, находилась во власти
победивших государств, которые и сами едва держались на ногах после
пережитых ими мучений. К тому же закончившаяся война была войной народов, а
не правительств. Жизненная энергия величайших наций вся без остатка излилась
в гневе и кровавой бойне. Военных руководителей, собравшихся в Париже,
вынесла туда на своем гребне самая мощная и самая яростная волна, когда-либо
вздымавшаяся в истории человечества. Давно миновали времена Утрехтского и
Венского договоров, когда аристократические государственные деятели и
дипломаты - как победители, так и побежденные - собирались для вежливых и
учтивых споров и, не ведая трескотни и разноголосицы демократии, могли
перекраивать политические системы на основе принципов, разделявшихся всеми
ими. Ныне руководителей обступали народы, десятки миллионов людей,
доведенных до исступления страданиями и увлеченных различными доктринами,
рассчитанными на массы. Они требовали, чтобы возмездие было осуществлено в
полной мере. И горе руководителям, вознесенным ныне своим триумфом на
головокружительные вершины, если за столом конференции они откажутся от
того, что было завоевано солдатами на сотнях кровавых полей сражений!
x x x
Франция была обескровлена войной. Поколение французов, с 1870 года
мечтавшее о реванше, добилось триумфа, но гибельной для национального
организма ценой. Зарю победы Франция встретила изможденной. Глубокий страх
перед Германией обуял французский народ на другой же день после его
ослепительного успеха. Именно этот страх побудил маршала Фоша требовать,
чтобы граница Франции проходила по Рейну для обеспечения ее безопасности от
гораздо более сильного соседа. Однако английские и американские
государственные деятели считали, что включение во французскую территорию
районов с немецким населением противоречило бы Четырнадцати пунктам, а также
принципам национализма и самоопределения, на которых должен был основываться
мирный договор. Поэтому они выступали против требований Фоша и Франции. Они
заручились поддержкой Клемансо *, пообещав ему, во-первых, совместную
англо-американскую гарантию обороны Франции, во-вторых, демилитаризованную
зону и, в-третьих, полное и длительное разоружение Германии. Клемансо
согласился на это, невзирая на протесты Фоша и вопреки собственному чутью.
Таким образом, Вильсон, Ллойд Джордж ** и Клемансо подписали гарантийный
договор. Сенат Соединенных Штатов отказался ратифицировать договор (2). Он
не посчитался с подписью Вильсона. Нам, так считавшихся с мнениями и
желаниями Вильсона во всем, что касалось установления мира, без особых
церемоний было заявлено, что мы должны были бы лучше знать американскую
конституцию. Французский народ, объятый страхом, гневом и смятением, тотчас
же отказался от услуг Клемансо, этого сурового, властного человека с его
мировым авторитетом и исключительными связями в английских и американских
кругах. "Неблагодарность по отношению к своим великим людям, - говорит
Плутарх, - есть характерная черта сильных народов". Однако со стороны
Франции неблагоразумно было проявлять эту черту теперь, когда она была так
прискорбно ослаблена. Восстановлению ее сил очень мало способствовало
возобновление интриг между различными группировками и непрерывная смена
правительств и министров, столь характерные для Третьей республики, - сколь
бы выгодными или занятными эти интриги ни казались их участникам.
Пуанкаре ***, сильнейший из преемников Клемансо, пытался создать
независимое Рейнское государство под покровительством и контролем Франции.
Эта затея не имела ни малейших шансов на успех. Пытаясь принудить Германию к
выплате репараций, он не поколебался с этой целью вторгнуться в Рурскую
область. Эта мера, конеч---------------------------------------*
Премьер-министр Франции в 1917 - 1920гг.
** Премьер-министр Великобритании в 1916 - 1922гг.
*** Премьер-министр Франции в 1922 - 1924гг. но, вынуждала Германию к
соблюдению договорных обязательств, но она была сурово осуждена английским и
американским общественным мнением.
Озлобление англичан против Германии, столь сильное вначале, очень скоро
уступило место столь же сильному противоположному чувству. Возник разлад
между Ллойд Джорджем и Пуанкаре, неуживчивый характер которого служил
помехой его твердой и дальновидной политике. Обе страны разошлись как во
взглядах, так и в действиях, и англичане стали усиленно проявлять свою
симпатию к Германии и даже восхищение ею.
x x x
Едва была создана Лига Наций, как ей был нанесен почти смертельный удар.
Соединенные Штаты отреклись от детища президента Вильсона, а затем его
партия и его политический курс были сметены победой республиканцев на
президентских выборах 1920 года.
На другой же день после победы республиканцев по ту сторону Атлантики
восторжествовали изоляционистские идеи. Согласно этим идеям Европе надо
предоставить возможность вариться в собственном соку, и пусть она платит
свои долги, как положено по закону.
На Вашингтонской конференции 1921 года Соединенные Штаты внесли далеко
идущие предложения по морскому разоружению и английское и американское
правительства рьяно начали топить свои линкоры и разрушать свои военные
базы. Все это делалось на основе довольно странной логики, согласно которой
аморально разоружать побежденных, если и победители в свою очередь не лишат
себя оружия. Англия и Соединенные Штаты осуждали Францию, которая была
лишена и границы по Рейну, и гарантийного договора за то, что она сохранила,
хотя и в сильно сокращенном размере, свою армию на основе всеобщей воинской
повинности.
Соединенные Штаты дали понять Англии, что сохранение ее союза с Японией,
который японцы так щепетильно соблюдали, будет служить помехой в
англо-американских отношениях. В связи с этим союз был аннулирован. Этот акт
произвел глубокое впечатление в Японии и был расценен как пощечина азиатской
державе со стороны западного мира. Тем самым были порваны многие связи,
которые в дальнейшем могли оказаться чрезвычайно ценными для сохранения
мира. Таким образом, как в Европе, так и в Азии победоносные союзники быстро
создавали обстановку, при которой во имя мира расчищался путь для новой
войны.
Пока под неумолчный аккомпанемент благонамеренных банальностей,
повторявшихся по обе стороны океана, происходили все эти досадные события, в
Европе появился новый источник распри, более серьезный, чем империализм
царей и кайзеров. Гражданская война в России завершилась полной победой
большевистской революции. Правда, советские армии, двинувшиеся на покорение
Польши, были отражены в битве под Варшавой, но Германия и Италия едва не
стали жертвой коммунистических замыслов и пропаганды, а Венгрия
действительно подпала временно под власть коммунистического диктатора Белы
Куна. Хотя, по справедливому замечанию Фоша, "большевизм никогда не
пересекал границ победителей", все же в первые послевоенные годы сотрясался
весь фундамент европейской цивилизации.
x x x
Тем не менее оставалась еще прочная гарантия мира. Германия была
разоружена. Вся ее артиллерия и иное оружие были уничтожены. Ее флот был уже
потоплен в Скапа-Флоу самими немцами. Ее огромная армия была распущена. По
Версальскому договору Германии разрешалось иметь для поддержания порядка в
стране профессиональную армию, не превышающую 100 тысяч человек, с
длительным сроком службы, что лишало ее возможности накапливать для себя
резервы. Теперь не было ежегодных очередных наборов рекрутов, которые
проходили бы военное обучение; кадровый личный состав армии был распущен.
Прилагались все усилия к тому, чтобы свести численность офицерского корпуса
к минимуму. Германии не разрешалось иметь какую-либо военную авиацию.
Запрещалось иметь подводные лодки, а германский военно-морской флот был
ограничен незначительным количеством судов, тоннаж которых не должен был
превышать десяти тысяч тонн. Советская Россия была отгорожена от Западной
Европы кордоном неистово ненавидевших большевизм государств, которые порвали
с бывшей империей царей, принявшей теперь новую, еще более ужасную форму.
Польша и Чехословакия, гордо подняв голову, провозгласили независимость, и
их позиции в Центральной Европе казались прочными. Увенчанная лаврами
французская армия была самой могучей военной силой в Европе, с которой никто
не мог равняться; на протяжении нескольких лет считалось также, что и
французская авиация является первоклассной.
Вплоть до 1934 года могущество победителей никем не оспаривалось в Европе
да, собственно говоря, и во всем мире. На протяжении всех этих шестнадцати
лет не было такого момента, когда бы три бывших союзника или хотя бы Англия
с Францией и их друзья в Европе не были бы в состоянии простым усилием воли
держать в границах вооруженную мощь Германии, выступая от имени Лиги Наций и
используя ее международный авторитет. Вместо этого вплоть до 1931 года
победители, и в особенности Соединенные Штаты, сосредоточивали свои усилия
на том, чтобы вымогать у Германии ежегодные репарационные платежи, для чего
ее подчиняли раздражающему иностранному контролю. Поскольку эти платежи
могли производиться лишь благодаря гораздо более крупным американским
займам, вся эта процедура сводилась к полнейшему абсурду. Единственным ее
плодом было чувство вражды.
С другой стороны, строгое соблюдение статей мирного договора о
разоружении в любой период до 1934 года обеспечило бы на неограниченный срок
без всякого насилия и кровопролития мир и безопасность человечества. Однако
пока нарушения оставались мелкими, этим пренебрегали, когда же они стали
серьезными, от этого начали уклоняться. Так была отброшена последняя
гарантия длительного мира. Преступления побежденных находят свое объяснение,
но, конечно, отнюдь не оправдание, в безрассудстве победителей. Если бы не
это безрассудство, не было бы ни соблазна, ни возможностей для преступления.
x x x
Под плодотворным влиянием американских и английских займов восстановление
Германии шло очень быстро. Ее торговля расширялась с невероятной быстротой,
повышалось внутреннее благосостояние страны. Франция с ее системой союзов
тоже, казалось, занимала в Европе надежные позиции. Статьи Версальского
договора, касающиеся разоружения, не были открыто нарушены. Германского
военно-морского флота не существовало. Германская авиация находилась под
запретом и еще не родилась. В Германии имелись многочисленные круги,
решительно отвергавшие, хотя бы только по соображениям благоразумия, идею
войны, а германское верховное командование не могло и думать о том, что
союзники позволят немцам перевооружиться.
1929 год почти до конца своего третьего квартала протекал под знаком
надежд и видимости растущего процветания, особенно в Соединенных Штатах.
Чрезвычайный оптимизм породил настоящую оргию спекуляций. Были написаны
книги, в которых доказывалось, что наука и становящийся все более
организованным деловой мир справились наконец-то с таким явлением, как
экономический кризис. "По-видимому, мы уже навсегда покончили с
экономическими циклами, какими мы знали их прежде", - заявил в сентябре
президент нью-йоркской биржи. А в октябре на Уолл-стрит обрушился внезапный
жестокий ураган.
Все богатство, так быстро накопленное в предшествующие годы в виде
бумажных ценностей, исчезло. Процветание миллионов американских семей,
выросшее на гигантском фундаменте раздутого кредита, внезапно оказалось
иллюзорным. Мощные промышленные предприятия оказались выбитыми из колеи и
параллизованными. За биржевым крахом, в период между 1929 и 1932 годами,
последовало непрерывное падение цен и как следствие этого сокращение
производства, вызвавшее широкую безработицу.
Последствия этого расстройства экономической жизни затронули весь мир. В
связи с безработицей и сокращением производства произошло свертывание
торговли. С целью защиты внутренних рынков были введены тарифные ограничения
ввоза. Всеобщий кризис повлек за собой острые денежные затруднения и
парализовал внутренний кредит. А это в свою очередь привело к тому, что
разорение и безработица широко распространились по всему миру. Последствием
этого явились бедствия, обрушившиеся на Германию и другие европейские
страны.